Доведя до конца последнюю линию и утерев со лба градом катящийся пот, я выпрямился и на мгновение прикрыл глаза.
Вот, пожалуй, и все. Еще несколько мгновений, и станет ясно, насколько я хорош как мэтр.
Все запланированные на этот месяц дела я закончил: обустроил недавно распаханные поля; дождавшись первой поставки от Модшы, снабдил основы под квадратичное заклинание тончайшим напылением из кхерония; наложил поверх него искусную иллюзию, чтобы грядущая проверка не выявила никаких отклонений в магическом фоне; запустил заклинание в работу, а сверху подвесил нехитрую обманку, дабы все желающие могли на нее полюбоваться, списать высокую урожайность моих земель на работу обычного амулета и, прогнозируя скорый крах моего приусадебного хозяйства, вдоволь позлорадствовать над магом-неумехой...
Иногда надо делать людям приятное: давать ложные надежды, позволять считать себя умнее остальных... пусть порадуются. Пока могут, конечно. А когда выяснится, что амулет тут ни при чем, и мои земли остались такими же плодородными, как раньше, это станет уже неважным. Я любому докажу, что не совершил ничего противозаконного. Ведь рунная магия до сих пор не находится под запретом и не настолько сложна, чтобы ею не сумел воспользоваться ученик "светлого" мага, так что с этой стороны претензий ко мне не будет. А использованную схему я просто запихну потом в какую-нибудь ненужную книжку, как проделал это с заклинанием от проклятий, и пихну под нос проверяющим. Дескать, отсюда и взял. И уличить меня в подлоге будет невозможно.
Ремонтные работы в замке тоже закончились. Частично - с помощью нанятых господином Бодирэ работников, а большей частью, конечно, благодаря преданным мне, выносливым и крайне неприхотливым зомби. Среди которых, на мое счастье, оказались и плотник, и каменщик, и даже резчик по дереву, сумевший всего за три недели украсить все деревянные поверхности в обновленном замке, превратив их в настоящие произведения искусства.
Умсаков, за исключением Резвача, я, как и собирался, погрузил в продолжительный стазис, чтобы не "фонили" понапрасну и не привлекали ненужное внимание. С зомби, скорее всего, придется поступить так же, поскольку без помощи Нича у меня не будет возможности выполнить данное им обещание, а магический фон вокруг их деревни до сих пор оставлял желать лучшего. Правда, стазис, скорее всего, будет непродолжительным и не абсолютным - мне еще понадобится подпитка. Но при первой возможности я обязательно займусь этой проблемой, так что еще до отъезда в столицу у меня будет две полноценных деревни с совершенно нормальными жителями, в которых никто и никогда не заподозрит, не проводя вскрытия, высшую нежить.
С алтарями я тоже все выяснил: накануне Бескрылый отыскал, наконец, последние две пирамиды на юго-восточной и юго-западной границах баронства. Вокруг одной из них, сохранившейся лучше всего, я и нарисовал недавно созданную схему ритуала воскрешения, а остальные планировал осушить позже. После того, как отобью у мастера Лиуроя желание со мной заниматься и займу его книгами из библиотеки Невзунов, которые он наверняка сочтет более интересными, нежели мое обучение.
Со слугами я также разобрался, довольно прилично сыграв "доброго и заботливого" хозяина. В результате чего добился идеального послушания, некоторой толики доверия и даже благодарности. Особенно после того, как выплатил обещанную заработную плату, во всеуслышание похвалил стряпню нашего звероподобного повара, составил откровенный разговор с господином Бодирэ и в присутствии своего личного призрака пообещал ему полную неприкосновенность до тех пор, пока меня устраивает качество его работы. Наконец, дождался, когда Лиш окончательно избавится от родового проклятия, и только тогда вплотную занялся обрядом.
Нет, я не выжидал специально, пока она выздоровеет. Просто хотел провести несколько опытов, чтобы оценить качество присланных Модшей эликсиров. А убедившись, что старый маг достал товар высшего качества, и обнаружив, что благодаря ему в сторону девчонки больше не утекает ни капли моей силы, я, наконец, рискнул отсечь от себя ее, призрака и даже своих "птенцов", а затем взялся за раскачку личной Печати.
После этого, как и следовало ожидать, приток "темной" энергии в мое тело заметно возрос, а отток, напротив, ощутимо снизился. Я внимательно отслеживал эти изменения, ежедневно требуя отчета у зеркала, однако его щедрое предложение с проекцией принять пока не рискнул. Прикинув вероятные траты и возможные риски, я решил не торопить события и оставить связь с ранее наложенными проклятиями. Не потому, что не знал способа от них избавиться, нет. Просто, ввиду растущих резервов "темной" стороны дара, мне требовался готовый канал для безопасного и, главное, быстрого сброса силы. На случай, если произойдет что-то непредвиденное или если возможности маскировочного амулета вдруг станут недостаточными. Нереализованные и только ждущие своего часа проклятия подходили для этих целей идеально. Так что при необходимости я мог "скинуть" накопившуюся энергию на совершенно безразличных мне людей и максимально быстро истощить Печать. Соответственно, улучшить магический фон и за считанные минуты избавиться от стремительно набравшего за последние дни силу "темного" следа, который мог выдать меня с головой.
По этой же причине в качестве источника для обряда я предпочел использовать "темный" алтарь, а не человеческую жертву. Благодаря чему в разы сократил риск быть уличенным и, к тому же, получил дополнительную возможность для прокачки личной Печати. Последнее обстоятельство, может, и выглядело мелочью на фоне всего остального, но я был бы не я, если бы не постарался извлечь из ситуации максимальную выгоду.
Схему ритуала я рисовал почти шесть часов, начав работу ближе к полуночи и нанеся последние штрихи только к утру. Как раз тогда, когда близился пик возможностей моей "темной" Печати. Сил на это ушло, конечно, немало, энергии - и того больше. Но когда я закончил работать и внимательно оглядел испещренную сложными символами землю, то ощутил чувство глубокого удовлетворения: схема, несмотря на долгое отсутствие практики, получилась идеальной.
Убедившись в этом дважды, я вынул из-за пазухи потрепанное "Пособие для начинающего некроманта", осторожно положил на алтарь, у которого предварительно срезал острую верхушку. Затем достал нож, с сожалением вспомнив потерянный ритуальный кинжал, и привычным движением рассек левое предплечье.
- Надеюсь, ты не проклянешь меня за то, что я снова потревожил твой покой, - пробормотал я, следя за тем, как кровь из порезанной вены наполняет выцарапанный на алтаре рисунок. - Ты всегда любил жизнь и боролся за нее до конца. Для тебя не было ничего важнее победы над смертью и собственной немощью. Надеюсь, и после ухода ты не изменил своим принципам. Иначе я зря все это затеял.
Темная кровь, оросив руны и книгу, тоненькими струйками побежала по глине, стекая с алтаря, впитываясь в землю и заставляя начертанные на ней знаки по очереди разгораться темно-красными огнями.
Через некоторое время испускаемый схемой свет стал ярче, насыщеннее, приобретя совсем уж неприятный оттенок и словно искупав окружающий мир в свежей крови. Внезапно поднявшийся ветер принялся яростно раскачивать верхушки деревьев, на листьях которых тоже проступили зловещие багровые пятна. Многочисленные ветки протестующе заскрипели, выражая неудовольствие таким произволом. Недавно ухмылявшаяся на небе луна трусливо сбежала за невесть откуда налетевшую тучу. Затем в лесу снова потемнело, особенно там, куда не доставали отблески активировавшегося заклятия. Заметно похолодало. А вырывающиеся из моего рта облачка белого пара красноречиво доказывали, что дверь между мирами готова вот-вот приоткрыться.
Дождавшись, пока на пожухлой траве выпадет иней, я криво улыбнулся и, перетянув предплечье заранее приготовленной тряпицей, тряхнул потяжелевшей головой, прогоняя накатившую слабость. После чего приложил Печать к почерневшему буквально на глазах алтарю и, прижав к нему книгу, начал выводить долгий, монотонный, отчаянно нелюбимый мной речитатив древнего ритуала, призванного удержать невидимую дверь в Иное хотя бы на несколько мгновений.